24.06.2019 » К вопросу об объекте и объективной стороне воспрепятствования осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий
Поводом для обращения к данной теме послужило,
во-первых, то, что в учебниках по уголовному праву в силу ограниченности объема
невозможно раскрыть основные проблемные аспекты рассматриваемого состава преступления.
Во-вторых, в научной литературе нет единой позиции относительно
основополагающих признаков состава преступления. Опубликованные судебные
решения по данной категории уголовных дел, в свою очередь, также требуют
критического анализа. В данной статье попытаемся изложить в доступной и
обобщенной форме основные аспекты рассматриваемой темы. Субъекту и субъективной
стороне состава преступления, а также рассмотрению данной категории уголовных
дел судебной практикой планируем посвятить отдельные статьи.
1. Объект преступления, предусмотренного ст. 141 УК РФ, или о
том, на что совершается посягательство
В соответствии с ч. 2 ст. 32
Конституции Российской Федерации граждане Российской Федерации имеют право
избирать и быть избранными в органы государственной власти и органы местного
самоуправления, а также участвовать в референдуме. Исключение составляют
граждане, признанные судом недееспособными, а также содержащиеся в местах
лишения свободы по приговору суда. Не вызывает сомнений, что общественные
отношения, составляющие непосредственный объект преступлений против
избирательных прав и права на участие в референдуме, складываются в ходе
реализации последних. Однако в вопросе определения содержания данных
общественных отношений бесспорных положений оказывается меньше.
Так, одни ученые (С.Г. Келина, Н.Ю. Турищева, И.С. Щербина) видят объект
исследуемых преступлений в общественных отношениях, связанных с реализацией
избирательных прав и права на участие в референдуме. Другие исследователи
дополняют его указанием на связь не только с осуществлением прав, но и с
деятельностью избирательных комиссий, комиссий референдума, охраной порядка при проведении выборов и
референдума в целом (В.В. Игнатенко, С.Д. Князев, Н.В. Терещенко). Третьи авторы приоритет
уголовно-правовой охраны отдают общественным отношениям, сопряженным
исключительно с обеспечением нормального порядка проведения выборов,
референдума и формирования органов власти (А.П. Свигузова, И.Н. Толстикова, А.В. Торопов).
При правильности ссылки на ч. 2 ст. 32 Конституции Российской Федерации нужно подчеркнуть, что только ими – правом избирать и быть избранным – избирательные права не исчерпываются. Это явственно следует из положений
Федерального закона от 12.06.2002 № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права
на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (далее – ФЗ об основных гарантиях). В частности, в соответствии с п. 28
ст. 2 данного акта к избирательным правам граждан, помимо названных
конституционных правомочий, относится комплекс иных возможностей: участвовать в выдвижении кандидатов, списков
кандидатов, предвыборной
агитации, наблюдении
за проведением выборов, работой избирательных комиссий, включая установление
итогов голосования и определение результатов выборов, других избирательных
действиях.
Приведенный перечень раскрывает ключевые аспекты сущности избирательных
прав, однако не является исчерпывающим. В то же время его открытость не имеет
свойства абсолютной незамкнутости, ибо указанием на право участвовать в «других
избирательных действиях» фактически приводится ограниченный открытый список.
Без сомнений, закрытый перечень был бы удобнее в правоприменении. Однако любые попытки его
моделирования, на наш взгляд, заранее обречены на неуспех, ибо даже при самом
глубоком анализе невозможно из диалектики государственно-правовой жизни
выхватить неизменный комплекс правомочий, который в равной степени отражал бы
реалии не только сегодняшнего, но и завтрашнего дня. В связи с этим оптимальным
способом установления содержания избирательных прав представляется их изложение
в форме ограниченного открытого перечня. Последнему в правовой доктрине
соответствует теория основных (конституционных) и производных от них прав. В соответствии с ее
постулатами объем понятия «избирательные права» можно представить в следующем
виде:
основные (конституционные) права: избирать и быть
избранным (активное и пассивное избирательные права), являющиеся ядром понятия;
производные избирательные права: на выдвижение
кандидатов, участие в голосовании, голосование
по месту нахождения, наблюдение за ходом выборов,
доступ к персональным данным о себе, участие в работе избирательной комиссии и
др., вытекающие из основных избирательных прав и определяемые в конкретном
случае правоприменения.
Примечательно, что
такой подход полностью отвечает юридической технике ФЗ об основных гарантиях, ибо
в п. 28 ст. 2 при перечислении избирательных прав, во-первых,
подчеркивается конституционный характер прав избирать и быть избранным, а
во-вторых, указывается на их некоторую обособленность от иных компонентов,
перечисление которых начинается после союза «а также».
Реализация рассматриваемых субъективных
избирательных прав осуществляется через правоотношения. Как известно,
правоотношения состоят не только из права, но и из корреспондирующих им обязанностей. В отношениях, связанных с реализацией субъективных избирательных
прав, обладателями основных (конституционных) и части производных прав (прав на
выдвижение кандидатов, участие в голосовании и пр.) являются избиратель и
кандидат. Они выступают управомоченными субъектами. Носителями другой части производных
прав (права наблюдения за ходом выборов и т. п.) являются все
остальные потенциальные участники избирательного процесса – члены избирательных комиссий, представители
государственных органов и органов местного самоуправления, наблюдатели,
доверенные лица кандидатов и
политических партий и пр. Несмотря на наделение
последних производными правами, в правоотношения по реализации прав избирателя
и кандидата данные субъекты вступают в качестве обязанных лиц, следовательно,
принадлежащие им производные права приобретают (по отношению к правам
уполномоченных субъектов) характер обязанностей. По своей сути обязанность
участника избирательного правоотношения – мера должного поведения, направленная на
«обеспечение осуществления избирательных действий в интересах правомочного
лица», на создание необходимых
условий для реализации избирательных прав путем назначения выборов, образования
избирательных участков (округов), составления списков избирателей, регистрации
кандидатов, организации голосования, определения результатов выборов,
привлечения к ответственности лиц, виновных в нарушении
избирательного законодательства, и т. д.
Обобщенно рассматриваемая обязанность есть поддержание порядка на выборах,
обеспечение нормальной работы всех субъектов, вовлеченных в избирательный
процесс. Следовательно, понятием реализации субъективных избирательных прав с
позиции теории правоотношений и в широком значении охватывается и поддержание
порядка на выборах, и деятельность членов избирательных комиссий, прочих
субъектов. Данные положения легко выводятся из существа реализации права; в
дополнительном (а тем более приоритетном) указании на них в рамках
непосредственного объекта преступлений против избирательных прав необходимости нет.
Подчеркнуть наличие и значимость обязанностей в
избирательных правоотношениях, на наш взгляд, можно другим способом. Поскольку
обязанный участник правоотношения преследует не свой интерес, а интерес
носителей избирательных прав, то обязанности в таком случае приобретают статус
гарантий субъективных избирательных прав. Сходной мысли придерживается
профессор М.В. Баглай, отмечающий, что «гарантии, в сущности, и есть
обязанности».
Такой подход не противоречит и содержанию п. 11 ст. 2 ФЗ об основных
гарантиях, где под гарантиями избирательных прав понимаются «правила и
процедуры, обеспечивающие реализацию избирательных прав», ибо указанный
предикат есть не что иное, как квинтэссенция обязанностей. Вследствие этого
юридическое содержание избирательных правоотношений, по точному замечанию
Ю.А. Веденеева и С.Д. Князева, может быть охарактеризовано как
«устойчивая правовая связь избирательных прав граждан и их гарантий».
К выводу о включенности охраны порядка выборов и
деятельности обязанных субъектов в понятие реализации субъективных
избирательных прав и их гарантий можно подойти не только через анализ
правоотношений, но и через характеристику избирательного процесса.
Общепризнано, что реализация избирательных прав и обеспечение их гарантий происходит в
избирательном процессе, под которым понимается
совокупность стадий, состоящих из однородных (объединенных единым смыслом и
целью) избирательных действий. Значит, реализация избирательных прав и обеспечение их гарантий
осуществляется посредством избирательных действий. Деятельность по обеспечению
реализации избирательных прав и их гарантий подразумевает поддержание нормального порядка
осуществления избирательных действий, т. е. охрану порядка выборов в целом.
Характеризуя общественные отношения, связанные с
реализацией субъективных избирательных прав и обеспечением их гарантий, важно иметь в
виду, что правореализация в общетеоретическом смысле имеет некоторую цель и
конечный результат. Данное обстоятельство
учитывается и законодателем, который понятия выборов, референдума и
избирательной кампании кандидата увязывает со стремлением к достижению
конкретных целей (п. 9, 20, 53 ст. 2 ФЗ об основных гарантиях). Цель и
результат (в идеале совпадающие) реализации субъективных избирательных прав и обеспечения их гарантий
видятся в избрании представителей в органы государственной власти и местного
самоуправления (или в широком значении – в формировании выборных органов
государственной власти и местного самоуправления, понятием которых охватываются
и выборные должности).
Таким образом, при квалификации рассматриваемых
преступлений предлагаем исходить из следующего определения непосредственного
объекта преступлений против избирательных прав – это охраняемые уголовным законом общественные отношения, связанные
с реализацией субъективных избирательных прав: основных (конституционных) прав – избирать и
быть избранным – и производных от них прав на выдвижение кандидатов, участие в
голосовании и др., а также их гарантий с целью избрания представителей в органы
государственной власти и местного самоуправления.
Имея в виду
рассматриваемую норму, отметим, что наименование ст. 141 УК РФ не в полной мере
отражает ее содержание, поскольку в названии статьи не упоминаются право граждан на участие в референдуме комиссии референдума.
Особенности
непосредственного объекта преступлений против права на участие в референдуме
выводятся аналогично вышеприведенному. Содержательно право на участие в
референдуме слагается из: а) одноименного основного
(конституционного) права (п. 2 ст. 32 Конституции Российской Федерации); б) производных от него прав на участие в выдвижении инициативы проведения
референдума, формировании и деятельности комиссий референдума, голосовании на
референдуме и пр. Ограниченный открытый перечень производных прав следует из
положений п. 11 ст. 4 Федерального конституционного закона от 28 июня
2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации» (далее – ФКЗ о референдуме) и п. 51 ст. 2 ФЗ об основных
гарантиях. Реализация права осуществляется через правоотношения и в
референдумном процессе. Цель такой реализации имеет легальную основу в п. 53 ст. 2 ФЗ об
основных гарантиях – принятие
решений по наиболее важным вопросам государственного и местного значения.
Итак, непосредственный объект преступлений против
права на участие в референдуме – это
охраняемые уголовным законом общественные отношения, связанные с реализацией
субъективного основного (конституционного) права на участие в референдуме, производных от него прав на
участие в выдвижении инициативы проведения
референдума, формировании и деятельности комиссий референдума, голосовании на
референдуме и др., а также обеспечения их гарантий с целью принятия решений по наиболее
важным вопросам государственного и местного значения.
Непосредственный объект преступления, при наличии
его сложной структуры, принято классифицировать по горизонтали, т. е.
выделять основной, дополнительный и факультативный непосредственные объекты.
2.воспрепятствования осуществлению
избирательных прав или работе избирательных комиссий
Объективная
сторона состава преступления складывается из
сочетания признаков, закрепленных в уголовно-правовой норме и характеризующих
внешнее проявление в объективной реальности конкретного общественно опасного
посягательства на охраняемый уголовным законом объект: преступного деяния,
вредных последствий, причинной связи между ними, времени, места, обстановки,
средств и орудий совершения преступления.
Общественно опасное деяние лица связывает элементы состава преступления в целостное
образование. До совершения лицом деяния объект уголовно-правовой охраны и сам
человек существуют независимо друг от друга. Лишь совершением деяния лицо
воздействует на объект преступления, тем самым порождая, иными словами –
причиняя, вредные последствия. Из этого вытекает требование к самому деянию:
оно «должно быть объективно опасным в момент его совершения для охраняемого
законом объекта» в
том смысле, что «создает реальную возможность наступления вредных последствий».
Деяние по ч. 1 ст. 141 УК РФ выражается
в пяти альтернативных формах:
1) воспрепятствование
свободному осуществлению гражданином своих избирательных прав;
2) воспрепятствование
свободному осуществлению гражданином права на участие в референдуме;
3) нарушение
тайны голосования;
4) воспрепятствование
работе избирательных комиссий, комиссий референдума;
5) воспрепятствование
деятельности члена избирательной комиссии, комиссии референдума, связанной с
исполнением им своих обязанностей.
Следует отметить важность дополнения комментируемой статьи термином
«свободное», так как данная
редакция логична в контексте прав и свобод, провозглашенных Конституцией Российской Федерации. Кроме того, она
соответствует основным принципам проведения выборов и референдума, закрепленным
в п. 3 ст. 3 ФЗ об основных гарантиях: «Участие
гражданина Российской Федерации в выборах и референдуме является свободным и
добровольным. Никто не вправе оказывать воздействие на гражданина Российской
Федерации с целью принудить его к участию или неучастию в выборах и референдуме
либо воспрепятствовать его свободному волеизъявлению».
В новой редакции ст. 141 УК РФ детализировано понятие
«воспрепятствование работе избирательных комиссий» путем добавления
деятельности члена избирательной комиссии в список охраняемых общественных
отношений. Иначе говоря, если раньше требовалось доказать, что при
воспрепятствовании деятельности члена избирательной комиссии происходит
воспрепятствование работе всей избирательной комиссии, то теперь нет
необходимости устанавливать эту причинно-следственную связь.
Раскрытие объективной стороны состава преступления,
предусмотренного ч. 1 ст. 141 УК РФ, возможно через раскрытие терминов,
использованных законодателем для конструирования диспозиции этой нормы.
Само понятие «воспрепятствование» не имеет
легальной трактовки. Обращение к Толковому словарю С.И. Ожегова позволяет
определить его как создание помех осуществлению
избирательных прав и права на участие в референдуме. Поскольку реализация
субъективных избирательных прав осуществляется через правоотношения, в которых
управомоченными субъектами являются избиратель и кандидат, а остальные (члены
избирательных комиссий, наблюдатели и др.) чаще оказываются обязанными субъектами, то уголовно
наказуемое воспрепятствование имеет:
со стороны управомоченных субъектов – только
форму действия, ибо бездействие как форма поведения является их правом (отказ
избирать и быть избранным, участвовать в предвыборной агитации и т. п.);
со стороны обязанных субъектов – форму действия
или бездействия, где бездействие есть невыполнение обязанностей, возложенных на них законом
(назначение выборов, образование избирательных участков (округов) и пр.).
Следовательно, под воспрепятствованием для целей
ст. 141 УК РФ можно понимать преступное поведение в форме действия или
бездействия, затрудняющее либо делающее невозможной реализацию субъективных
основных (конституционных) прав избирать и быть избранным, участвовать в
референдуме, производных от них прав, а также обеспечение их гарантий.
Диспозиция ч. 1 ст. 141 УК РФ категорию
воспрепятствования использует несколько раз. Во-первых, по отношению к
осуществлению избирательных прав, права на участие в референдуме. Вследствие
реформы УК РФ в 2003 году такое осуществление получило связку с прилагательным «свободное». В юридической
литературе данный шаг был оценен неоднозначно. Одни авторы поощрили его как
соответствующий демократическим принципам международного и внутринационального
законодательства (Н.Ю. Турищева, С.М. Шапиев). Другие не сумели скрыть
разочарования: такое дополнение не влияет на эффективность нормы
(Н.Ф. Кузнецова, А.П. Свигузова).
На волне состоявшегося реформирования некоторые
ученые предлагают продолжить конкретизацию нормы, изложенной в ч. 1
ст. 141 УК РФ, и раскрыть в ее диспозиции содержание понятий
«избирательные права» и «право на участие в референдуме» (С.Д. Гринько, Н.Ю. Турищева, Г.Н. Шевченко). Основание для подобных предложений понятно:
содержание избирательных прав должно представляться правоприменителю точным,
иначе неизбежны трудности как избыточного, так и недостаточного применения в
практике ч. 1 ст. 141 УК РФ. Вопрос в другом: стоит ли раскрывать суть
рассматриваемых прав непосредственно в УК РФ?
Диспозиции норм об ответственности за
преступления против избирательных и референдумного прав имеют бланкетный характер. Поскольку закрытый перечень
избирательных и референдумного прав составить невозможно, то каким открытым (ограниченным или
неограниченным) не оказался бы их список в УК РФ, правоприменитель не будет
освобожден от обращения к ФЗ об основных гарантиях. Такая неизбежность не
случайна и может быть продуктивно использована для решения поставленного
вопроса без реформирования УК РФ.
Воспрепятствование свободному осуществлению
избирательных прав, права на участие в референдуме может проявляться в
различных формах. Наиболее известны следующие из них:
– умышленный
незаконный отказ в регистрации кандидатом в депутаты либо кандидатом на выборную
должность;
–
